Любовные романы и рассказы

В нашей онлайн библиотеке вы можете найти не только интересные рассказы, популярные книги и любовные романы, но и полезную и необходимую информацию из других областей культуры и искусства: 1 . Надеемся наши рекомендации были Вам полезны. Об отзывах пожалуйста пишите на нашем литературном форуме.

Ольга Думчева

Новелла 7

Главная : Проза : Страницы: 1 2 3 4 5

Текст размещен с разрешения автора

1.Что? Да. Здесь очень хорошо. Здесь… Мне разрешили сегодня написать письмо. Нам разрешают писать письма раз в неделю. Этого, на самом деле, вполне достаточно. Наша жизнь не идет, а плывет себе на маленькой лодочке по широкой безопасной реке. Каждое утро восход солнца, каждый вечер его закат.

Вопрос вкуса, знаете. Кому-то больше нравится, когда заказ багряный, кому-то цыплячье-желтый. Бывает еще синий. Такой хмурый синий, с фиолетовым. На самом деле, я не помню, чтобы кому-то здесь нравился фиолетовый закат. Помню, кто-то испытывал особые приступы слезливого удушья, при мыслях об оранжевом закате с голубыми прожилками. Но это ведь не фиолетовый, правда? Я говорил об этом с Доктором, и он сказал мне, что это не фиолетовый. А если Доктор говорит, что это разные цвета, значит это так и есть. Доктор - очень умный человек.

Что? Что я думаю о Докторе? Я же сказал. Доктор – очень умный человек. Дело, конечно, не в том, что Доктор пишет сейчас диссертацию. Я тоже когда-то писал диссертацию. Да. Давно. Не помню сейчас когда. Но я не писал о посттравматических расстройствах. Я не помню сейчас, о чем именно я тогда писал ее. Я пытаюсь вспомнить, но сама тема размышления кажется мне сейчас такой мало значимой, что я отодвигаю ее куда-то вглубь себя, заслоняю предвкушением ужина, ожиданием вечернего фильма. У нас чудесные фильмы здесь показывают. Правда. Я… я не помню какие. Но они такие, знаете… Они чудесные. Там все так просто и естественно. И у них нет продолжения.

Да-да. У этих картин нет продолжения. Это одно-серийные фильмы. Я ненавижу сериалы, потому что они искажают действительность. Ничто не должно повторяться, ничто не должно тянуться так долго. Особенно мучения, особенно боль. Не должна. Боль должна быть короткой, и она не должна порождать другую боль. Боль не может жить, она не может расти и укрепляться. Это не жизнь. Это ложь. Я ненавижу сериалы, я ненавижу этих актрис, играющих там. Они не знают ничего о боли, длящейся нескольких серий. Длящейся несколько жизней. Они врут нам накрашенным ртом, они врут нам наклеенными ресницами. Их бы следовало бы убить. ИХ бы следовало убить, а не других. Они лгут.

2. Что? Нет, я не против того, чтобы Вы включили диктофон. Нет, меня это не раздражает. Почему это должно меня раздражать? Я знаете ли никогда не был техникофобом. Я спокойно смотрю телевизор, я печатаю небольшие письма на компьютере, и мне никогда не приходило на ум разбить их. Зачем? Все равно купят новые. Такие же. Откуда я знаю? Я разбил микроволновую печь. Но это не имеет никакого отношения к диктофону. Поймите, это совершенно разные вещи. Если Вы попробуете вслушаться в само звучание этих слов: диктофон и микроволновка. Вы замечаете что-нибудь похожее? Нет, пустое. Вы зря подняли эту тему, я не агрессивен. Я… я не агрессивен с людьми. Я… я никогда не мог видеть мучения людей и их боль. Это правда.

Вы знаете, Доктор сказал, что я могу писать два раза в неделю. Я не знаю, о чем мне писать. Я даже не знаю, о чем мне говорить с Вами. Все самое интересное я Вам уже рассказал. Я… я говорил Вам о фильмах? Они чудесные здесь, да. Одно-серийные. Я люблю одно-серийные. Они короткие и правильные. А сериалы… Что? О детстве? Я… Я думаю. О детстве. Я… что вы от меня хотите? Вы нарочно задаете мне такие вопросы? Вы нарочно задаете мне сложные вопросы? Я когда-то писал диссертацию, и я вовсе не так глуп, как говорит Сестра. Я знаю достаточно много, просто я не могу… Можно я пойду? Я… я хочу спать.

3.Что? Я… я отлично себя чувствую. Я много спал. Что мне снится? Мне? О! Это я хорошо помню. Мне снится… ничего. Да-да. Ничего. Мне раньше нравились сны, но тогда я пил. Я одно время сильно пил. Мне и сейчас жутко хочется порой пропустить бутылочку другую пива. Знаете почему алкоголики и наркоманы не могут отвыкнуть от своих привычек? Дело конечно и в физическом расстройстве организма. Хотя, я уверен, что главное здесь другое. Вся жизнь, все происходящее с тобой… все… понимаете все с алкоголем становится совсем другим. Жизнь без алкоголя становится пресной. Ты не видишь ее цветов и переливов. Знаете почему? Потому что их нет на самом деле. Потому что без алкоголя женщины безлики и глупы, мужчины лицемерны и наглы, живопись скучна, музыка тошнотворна. Все серо.

У меня был друг, он страшно пил, но это был самый счастливый человек из всех тех, кого я когда-либо видел. Его звали Арсений. Редкое имя, правда? Это имя ему дала его бабка. Анастасия Хавронская. Слышали? Как же! Известная актриса! Была красавицей. Я правда не видел ее такую. Я видел ее уже с сединой и с тонкой сеткой узких морщин. Но я приглашал ее в ресторан, и , если бы она захотела, я бы пригласил ее к себе. Она была редкая женщина. Из тех, кто никогда не будет тебе ровней. Всегда где-то выше. Хоть на полголовы, но…

Об Арсении? А что с ним? ОН, знаете ли умер. Жалко ли мне его? Я… я не знаю. Он был славный парень. Всегда. Он был симпатяга, и в любой компании умел привлечь к себе внимание. Знаю ли я кто его убил? Конечно. Об этом знал и Серега Крот, и Ряба и Никита. Кто такой Никита? Это мой друг. Это один мой хороший знакомый. Он… он рассказывал мне все об их компании. А там было о чем рассказать. Знаете, они устраивали такое. Вы хотите об этом послушать? Там… там бывало разное. Об Олесе? А кто это? Я не помню такого имени. Их было так много, что нельзя упомнить, кто же из них была именно Олесей. Нет. Такой фамилии я никогда не слышал. Никогда. Извините. Я могу рассказать вам о многих других. Это были разные девушки, но у них было одно общее. Они были очень раскрепощенными девушками. Знаете, из тех, кто не стесняется знакомиться с четырьмя ребятами зараз и потом ехать с ними кататься по Москве. Хорошие такие девушки. Умные. Я не люблю глупых девушек. Знаете тех, кто не позволяют мужчинам знакомиться с ними поближе уже в первый вечер знакомства. Такая страшная ограниченность. С ними скучно. Они глупые. Олеся? Да я не помню такой девушки. Я не помню, кого мы сажали в такси, мы сажали всех. Зачем нам эти девушки с утра. Что? Что… Вы сказали? Помню ли я девушку, которую мы сажали в такси в ту самую ночь, когда все началось? Я…

Если Вы о том, о чем меня все время спрашивают, хотя я не знаю почему, то, по-моему мнению. все началось ни тогда, когда мои друзья впервые вызвали то такси, а когда то, что приехало в том такси народилось на свет. И я не могу Вам дать ответа на вопрос, когда это было. Может еще до рождения Христа, может еще до рождения Ноя. Я не знаю. Я не могу Вам сказать. И знаете что. Может быть что тогда, когда Оно родилось еще никакого такси не было и в помине, и никого мы туда посадить не могли. Я… Я пойду смотреть фильм. И… я пропустил из-за вас ужин. Почему Вы считаете, что я могу пропускать ужин? Сегодня давали печенку. Я не люблю печенку, я никогда ее не ем, но это не значит что я не должен ходить на ужин. Я буду туда ходить, сколько бы много печенки они не жарили, и как бы они ей не воняли по всем этажам. Вам это ясно? А теперь я уйду.

4. Что это? Мармелад? Кто Вам сказал, что я его люблю? Вы так решили, из-за того, что я не люблю печенку? Да. Это логично. Как я раньше об этом не подумал. А Вы умный молодой человек. Чем Вы занимаетесь? Вы следователь? Ах Вы психолог. Да. Я сразу подумал, что вы Доктор. Все Доктора умные люди. Вы наверное тоже. Не знаю. Вы тоже пишите о посттравматических синдромах? Нет? Жаль. Наш Доктор пишет как раз об этом. Мы с ним часто разговариваем. Он мной интересуется. Совсем как Вы.

Поговорить об Олесе? Хорошо. Она была блондинок. Мы все любили блондинок. А она была хорошенькой блондинкой. Я не помню, может быть даже и не крашенной. Хотя я люблю крашенных блондинок. Вы знаете, крашенная женщина – это особая женщин. У нее особый склад ума. Я думаю, что если женщина красит волосы, то с ней будет интересно, по крайней мере, поговорить. Люблю разговаривать. Это мало слабое место. В общественном транспорте ли, на работе, здесь… здесь тоже. Я говорю либо с Вами, любо с Доктором, либо со многими другими людьми. Они приходят ко мне то во снах, то запросто в комнату. Мы разговариваем, и я не устаю удивляться тому, как же их много, и какие они все разные. Они почему-то спрашивают меня о моих друзьях. Но они умерли. Вы знаете о том, что они умерли? Я не понимаю, почему все они спрашивают меня об этом. Я… я не понимаю.

Знаю ли я где нахожусь? Осознаю ли я это? Это… это… У нас адрес Гомельская 16. Да. Я знаю адрес, где я нахожусь. Я слышу, как машины ездят по шоссе. Это Коровинское шоссе. Я… прекрасно осознаю свое местонахождение. Странно, что Вы спросили. Что я здесь делаю? Я… живу. Иногда приходит Доктор. Здесь много комнат. Доктор заходит ко Всем нам. Где я жил до этого? О чем Вы? До чего? Я всегда здесь жил. Сколько я себя помню. Сколько лет я помню? Какой странный вопрос, право. Сколько мне лет. Мне? Мне тридцать. Хотя нет. Наверное двадцать восемь. Да. Точно. Мне двадцать восемь. День моего рождения. 4 апреля. Уверен ли я? Не знаю… мне пришла в голову эта дата. Хотя может и 4 октября. Мне нравится цифра 4. У меня в комнате 4 стула. Доктор сказал, что я могу приобрести пятый. Но мне это ни к чему. Вы понимаете? Зачем писать два письма в неделю или иметь пять стульев? Это ни к чему. Это лишнее. Я не люблю лишние предметы или лишние действия.

Об Олесе? Почему Вы о ней спрашиваете? Я не помню ее. Она блондинкой? Возможно. Я не знаю. Как я могу знать цвет волос женщины, которую я не знаю. Нравятся ли мне блондинки? Да. Была ли Олеся блондикой? Да, она была красивой женщиной. Я видел ее несколько раз в своей жизни. 5 или 6.

Когда я видел ее в последний раз? Кого? Какую Олесю? Я не знаю ее. Нет, никогда не слышал о ней.

Что это? Вы хотите, чтобы я прочитал это? А что… что это такое. Читать вслух? Хорошо. Вы знаете, у меня очень приятная дикция. В школе я всегда… что? Читать? Хорошо.

“Протокол от 15 мая 1999 года. 13.30. Свидетель - Горяйнов Никита Андреевич.” Что это? Это писал Никита? Это напечатано с его слов? Хорошо. Если Вы хотите, я буду читать.

“Горяйнов: 1 апреля 1998 года мы отмечали День Рождение Сергея Кротова. Сначала мы поехали в клуб, выпили там, погуляли, а затем вернулись к Кротову в Нахабино.

Следователь: Знакомились ли Вы в клубе с Олесей Гапоновой?

Горяйнов: Мы… действительно познакомились там с какой-то девушкой. Не уверен, что ее звали так. Кажется ее звали Татьяна.

Следователь: Посмотрите эти фотографии. Вы узнаете эту девушку?

Горяйнов: Нет, никогда не видел.

Следователь: Посмотрите внимательнее.

Горяйнов: Я уже сказал, я бы узнал ее, если бы видел раньше. Красивая девушка, правда не в моем вкусе. Но я уверен, если бы ее знал, я бы опознал по фотографии. Точно.

Следователь: Знаете ли Вы этого человека?

Горяйнов: Да. Это наш общий знакомый. Его зовут Петя. Между нами - Пит.

Следователь: Чем он занимается?

Горяйнов: Микширует.

Следователь: Что-что?

Миксирует. Делает миксы в клубах. Диск-жокей. Так понятно?

Следователь: Вы видели его в то вечер в клубе?

Горяйнов: Да… то есть… я не помню уже. Кажется да. Мы все немного выпили и…

Следователь: Вы видели его с девушкой?

Горяйнов: Я же говорил, что никогда ее раньше не видел.

Следователь: Я не имею в виде Олесю Гапонову. С кем-либо?

Горяйнов: Не помню. Он всегда с кем-то крутится. Какая разница?

Следователь: Вы понимаете, что Вашим молчанием Вы способствуете преступнику?

Горяйнов: Ну не помню я, с кем он там был и когда. Мы не такие уж близкие друзья, чтобы проводить с друг другом каждые пять минут свободного времени. Не помнить - это что преступление.

Следователь: Мы здесь как раз для того, чтобы установить был ли состав преступления или нет.

Горяйнов: Вот как. Если человек не следит за посетителями клуба, то это теперь преступление?

Следователь: Это нет. А вот насиловать и убивать – да.

Горяйнов: Что? Насиловать? При чем здесь это?

Следователь: Олесю Гапонову нашли утром 2 апреля 1999 года в роще недалеко от Нахабино. Нашли ее тело. Суд медэкспертиза установила, что перед смертью девушка была изнасилована, а потом задушена.

Горяйнов: Я… я говорил… что с ней сделали?

Следователь: Она была не только задушена. У нее был вспорот живот и вынуты все органы. Органы найти не удалось. Об этом случае передавали даже по Российскому телевидению, Вы могли слышать.

Горяйнов: Я… я не знал. То есть… может я слышал, но… я…

Следователь: Петр Касымов объявлен во Всероссийский розыск. Он пропал 2 апреля.

Горяйнов: Почему Вы думаете что… что он мог…

Следователь: Его видели последним с девушкой. Знакомые Олеси видели, как она садилась в его машину около часа ночи.

Горяйнов: Она могла, но…

Следователь: Это установит экспертиза. В теле девушки были обнаружены остатки спермы.”

Доктор, почему я это читаю? Я не знаю… я не знаю почему я это читаю. Это неприятно. Я тоже знал того парня. Диск-жокея. Слышал ли я об этой истории? Нет… я не знаю. Рассказывал ли мне что-либо Никита? Да… мы были с ним друзьями. Настоящими друзьями. Он рассказывал мне все, что с ним когда-либо происходило.

Обсудить книгу на форуме

Главная : Проза : Страницы: 1 2 3 4 5