Любовные романы и рассказы

В нашей онлайн библиотеке вы можете найти не только интересные рассказы, популярные книги и любовные романы, но и полезную и необходимую информацию из других областей культуры и искусства: 1 . Надеемся наши рекомендации были Вам полезны. Об отзывах пожалуйста пишите на нашем литературном форуме.

Ольга Думчева

Волкодав

Главная : Проза : Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38

Теперь только про Луну. Луняне вполне нормальные, обычные люди, хотя и не похожие на Землян. по понятным причинам кожа Лунян всегда бледная. Некоторые, конечно, практикуют ультрафиолетовые ванны, но видно организм Лунян уже отвык от прямого попадания солнечных лучей и ничего кроме ожогов и раздражения кожного покрова обычно не выходит.

На Луне практически нет атмосферы. Вся влага выходит дистиллированными каплями из гростера, а потому болезнетворных микробов у нас не много. В отличие от угристой, зачастую экземной кожи землян, у Лунян чистое лицо и тело. Когда-то давно, еще в первую волну переселений, на Луне жили и негры, и ази. Большинство же современных Лунян имеет светло-каштановые, русые или золотистые волосы. На Луне много беллов, и они не переносят слова “альбинос”.

Типичный Лунянин имеет достаточно высокий рост и худощавое телосложение. Я говорю типичный, но я подчеркиваю, что это не норма. Лунянин может выглядеть так, как ему нравится; другой вопрос, будут ли его на Луне считать по-прежнему своим, если он вдруг заговорит на пен-а-нюш и острижет коротко волосы.

Мужчины на Луне носят хвостик – тейлы. Это-то почему-то смешит Землян, но, на самом деле, это естественно и удобно.

Скаффи плотно прилегают к телу, и ежик коротких волос под нагревающей прокладкой головной части может причинять острую боль его владельцу. Волоски могут электризоваться и провоцировать болевой шок. В среднем под открытым космосом приходится проводить 10-15 часов в сутки, и все это время вашим волосам лучше провести связанными вместе в маленький хвостик, чем прилипнуть намертво к стеклину лицевой части или пенолюминию затылочной части скаффи.

Для тех, кто никогда не был на Луне, маленький эскиз моего рабочего скаффи. Скаффи – это правнук скафандра, только легкий, практичный и надежный. Он чем0тотпохож на рабочий ствар землянина, тот, что сразу скреплен с ботинками, имеет цельнокройный комбинезон с рукавами, капюшоном и стеклиновой маской. В скаффи все, начиная от подошв и заканчивая кончиком капюшона, имеет цельный вид. Вы влазите в него как бы сверху: сначала просовываете ноги, затем натягивает скаффи на живот и вдеваете руки в рукава. Задав нужный размер на перчаточной клавиатуре, вы ждете секунд 5, а потом, хоп – и пенолюминовая ткань охватывает ваше тело, защищая его от зубодробительного ночного холода и сумасшедшей жары дня. Еще секунд 20 вы потратите на запуск компьютерного микрочипа, вшитого в височную часть пенолюм-капюшона. Маленькие щупальца воздуходувов, нагревателей, кондиционеров мгновенно распластаются на вашем теле и лице. Тоненьким червячком проползет микрофонный узел и остановится прямиком у нижней губы; два волоконца аудисигнальных линий незаметно обнимут мочки ваших ушей.

Вдохнув воздуха в легкие, вы наконец защелкиваете на лице стеклиновую маску и ждете одно мгновение – на внутренней стороне маски появится розовая линия – это микрочип готов отдаться вам в полное распоряжение.

Первый раз земные туристы влазят в скаффи с полчаса, - то и дело хихикают, делают всевозможные ужимки и страшно пугаются, когда первые щупальца начинают обвивать их тела. Большинство предпринимают попытку тотчас от них освободится, хватаются за них руками, дергают и истошно вопят. Инструкторам землян не позавидовал бы никто. Раз за разом им приходится поднимать с пола вырванные с кусочками пенолюминия щупальца, наглядно объяснять ошалевшей толпе землян предназначение всех отвергнутых ими трубочек и волокон, заставлять туристов влазить в новые комплекты скаффи.

Если же приучить себя не обращать внимание на ползущее по телу щупальце, дающее кстати кислород и прочее нужное в безатмосферном мире, то вся экипировка занимает не более минуты. У скаффи есть два уровня – синхронный и диахронный. В синхронном режиме чип подчиняется работе мышц человека и делает то, что человек посчитает нужным в данную минуту сделать. Он не дает советов, не высвечивает на розовую полоску информацию и вообще позволяет вам забыть о том, что он на вас есть.

В диахронном режиме чип берет на себя ответственность за ваше передвижение и поминутно сообщает расстояние до ближайших стопов, расписание элельных люлек, температуру атмосферы и солнечную активность. При отключении подошвенных платформ, включается программа автоперевоза, и, слегка оттолкнувшись от лунного грунта, вы можете лениво скользить над поверхностью Луны не шевеля и пальцем. Для туристов, впрочем, эту программу не пишут, атк как многие земляне оказываются неспособными пережить подобный восторг…

В последний год учебы в школе я наконец-таки наскреб положенный по минимуму 25 процентов по психологии, но даже это мое достижение не позволяет мне объяснить многое из суещствующего на Луне противоречий.

Меня попросили рассказать, как я жил на Луне, как это вообще – жить на Луне. Я согласился на это лишь потому, что есть те, кому сказанное мною поможет. Поможет жить, поможет выжить. Еще за этим тихонько стоит одно эгоистичное соображение – я могу всласть покопаться в детских воспоминаниях, освежить фасад каких-то юношеских впечатлений, детских образов. Я могу вывернуть наизнанку уголки карманов памяти и посмотреть, что же там лежит. Но я не напрашивался на рассказ, меня просто попросили.

К чему я об этом? Вот, что я хотел сказать: если у вас под рукой хорошая подборка фото-историй о Луне, если вы выудили из зеленой сети что-нибудь интересное про Лунную жизнь, и если там что-то, а может и все не так как у меня - то прислушайтесь к другим. На файлах, написанных Лунянином, в самом начале, чуть ниже адреса в интерпланетной сети, всегда стоят три цифры. Скажем, 97-96-90. Это значит, что у ученого, писателя, хистрографа следующие показатели знаний: 97 – психология, 96 – философия, 90 – хистрография.

Мои показатели, по завершению высшей школы, равнялись вымученным 25-26-35. Может меня и не следовало вовсе просить о чем-то рассказывать, ведь ничего объяснить логически я все равно не смогу. Но теперь, уже поздно об этом. Я уже обзавелся крошечным диски для записи всех моих воспоминаний и даже придумал всему этому название. Но не это главное.

Вес время сбиваюсь с мысли и начинаю вспоминать о чем-то еще, вот и сейчас: я помню, должен рассказать о том, как живет обычный Лунянин, а сам сбиваюсь ан никому неинтересный диски. Итак, про Лунян.

На Луне очень красивые женщины. Я говорю так потому, что имею на это право. Я был на Земле, в мини-колониях ан Марсе, Юпитере и Нептуне. Я видел много людей, много женщин. Но нигде нет таких как на Луне.

Дело, наверное, не во внешности, хотя Лунянки удивительно хороши собой. У женщин чистая, светлая кожа, большие глаза. Но все же причина их особенности, пожалуй, кроется в их психологии. Они Дамы.

Слово “дама” обязательно приставляется ко всем именам Лунянок. Дама не может быть привлечена к ответственности за уголовное преступление просто потому, что настоящая Дама их никогда не совершит. На Луне линии родословной ведутся по материнской линии, и тем, кто был рожден от нюшных женщин, приходится сложно. Таким детям могут не разрешить посещать общественную школу, посещать высшие курсы…

По сути, полжизни Лунянина определяется заранее статусом его матери. Если ваша мать Дама, то вы сразу попадаете в Лунное общество и пользуетесь всеобщей Лунной неприкосновенностью внимания, – т.е. вы живете как желаете, делаете - что желаете. Если же ваша мать прибыла с земли, говорит на пен-а-нюш и ведет себя совершенно нюшным образом, то к вам будут относиться соответственно. Ничего оскорбительного, конечно. Просто вас могут не допустить в Лунное общество, и вы будете коротать время либо с приезжими туристами, либо в одиночестве С-кемпинга.

Для того чтобы быть Дамой вовсе не обязательно иметь 6 поколений Лунян. Приезжие женщины могут называться Дамами так же. Мать друга моего детства, Дама Валериана, родилась где-то в Евро и прилетела на Луну только в возрасте 26 лет. Но она всегда вела себя как Дама, и никто теперь не осмелился бы забыть приставить к ее имени это обращение.

Чтобы быть Дамой, надо вести себя как Дама. Сплетни, женские козни, такие распространенные на Земле, на Луне считаются дурным тоном. Впрочем, конечно же, дело не в тоне, а в том, как женщина живет на Луне.

На Луне много мужчин, гораздо больше чем женщин. После войны вообще количество женщин на планетах резко сократилось. Мужчины менее подвержены раковым опухолям и лучше переносят радиацию, кроме того, мужчинам не нужно рожать детей, а потому в сложные годы болезней и эпидемий, последовавших за ядерной войной, мужчин выжило больше. На Луне, как и на Земле, женщин мало, а потому иметь верную подругу или любящую жену посчастливилось немногим. Те, кто либо не хочет тратить время на ухаживание за Дамой, либо не желает долгосрочных отношений, тратят деньги на шлю. Так называют на Луне женщин, живущих за деньги то в кемпинге одного мужчины, то в кемпинге другого. Шлю переезжают от мужчины к мужчине лет до40, затем обосновываются где-нибудь в районе Хрустального Сердца и живут остаток жизни дней там, в великолепии роскоши и одиночества.

Я не уверяю, и никогда не говорил и ранее, что лунное общество идеально. Я вырос на Луне, был принят в Лунное общество, допущен в элиту планеты, а потому редко задумывался в детстве, и позже в юности о том, справедливы ли мы по отношению к таким женщинам и их детям.

В пен-а-нюш есть одно интересное нарицательное существительное – “ханжа”, как я понимаю, оно служит для обозначения человека или общества, в котором провозглашенные свободы и права остаются свободами бумажными, не истинными. Интересно, что ничего подобного в лу-русс нет. Были ил Луняне ханжами? Мне трудно сказать, но на Луне всегда существовали линии, в пределах которых действовали все золотые правила Луны, вне их – человек был лишь песчинкой вселенной, интересной лишь тем, что она когда-то покрывала собой Луну.

Но я не думал об этом долго. Я рос в слишком хорошей семье, чтобы искренне сожалеть о других семьях.

У моей мамы были необыкновенные золотые волосы. Такого яркого солнца в женских волосах я никогда больше не видел.

У моего отца были пшеничные волосы с блеском седины в висках. Как и все Луняне он носил тейл на затылке, туго затянутый крошечным шнурком.

Когда мама распускала свои золотые волосы, они мягко шуршали по плечам и тяжелой волной скатывались на спину.

Однажды дверь в их спальню открылась, и я краем глаза увидел их двоих, сидящих близко-близко к друг другу у макияжного экрана. Он сидел, повернувшись к ней спиной, расстегивая молнию рабочего ствара. Его голова была слегка опущена, так, чтобы мама могла развязать шнурок на его волосах. У мамы были тонкие, белые пальцы с длинными бледными ногтями; ее пальчики медленно развязывали шнурок волос, то и дело касаясь лица, шеи и спины отца.

Наконец последняя прядь была освобождена, и его кудрявые волосы опустились на плечи. Мама взяла в руки гребень с длинными костяными зубцами и начала прядь за прядью расчесывать отцовские кудри. Можно было бы воспользоваться макияжным экраном, но она любила расчесывать волосы сама.

Мама сидела на пуфе на коленках, прислонившись коленями к спине отца; ее лицо было так близко к его шеи, что иногда ее распахнутые губы невзначай касались ее, перебирались на волосы, на затылок.

Мама расчесывала прядь за прядью и аккуратно ложила на спину. Она начинала от светлого пробора посередине головы и, касаясь волос лишь парой зубчиков гребенки, вела гребенку вниз медленно по темени, чуть быстрее по затылку и бесконечно долго по кончикам волос.

Расчесав волосы, мама налила в ладонь душистую жидкость из отделения экрана и растерла ее по рукам. Затем она погрузила ладони в волосы отца, и, растопырив пальцы, расчесала кудри своими руками.

Отец закончил с молнией и слегка повернул голову. Его глаза были закрыты, лицо спокойно, а губы улыбались, слегка-слегка, бесшумно, чтобы не спугнуть блаженство момента.

Это был первый и единственный раз, когда я вел себя таким нюшным образом. Ни до того, ни впредь, я никогда не позволял себе подсматривать. Я не хотел делать этого и в тот раз, но был, притянут красотой момента. Я не могу сейчас вспомнить, видел ли я когда-либо более гармоничные отношения между мужчиной и женщиной, мужем и женой. Я смотрел на них не больше пары минут, а смог понять, кажется, всю их любовь к друг другу. А она ведь просто расечсывала ему волосы.

Нет смысла говорить о том, что все наши соседи и знакомые были Дамами. До 14 лет я вообще не видел шлю ни разу. Все женщины, которых я знал в детстве, были уважаемыми дамами, но моя мама имела на Малом пупе, а родился и вырос я именно там, особый статус.

Во-первых, она была урожденная Кравец, а Кравецы, Птицы, Семеновичи и Прудниковы являются самыми уважаемыми Лунными семьями.

Мой предок по материнской линии был тот самый Петр Кравец, что привез на Луну первым невесту. А именно на коленях у моей пра-пра-прабабушки прибыл и первый Лунный черепашенок.

На Земле рассказ о моей родословной всех оставлял равнодушными, однако, на Луне это кое-что да значило. С детства я ездил с родителями на рауты и званные обеды, учился в лучшем лунном колледже. В элельке у моей семьи были забронированы места – вторая люлька 3-4 места. Меня лечили в особом медкемпинге, и у меня была няня. Пожалуй, на этом вce.

На Луне нет жесткого разделения на социальные слои. Те, кто не в состоянии оплатить аренду С-кемпинга, комби- и скаффи-обеспечения и покупку пищевого гростера просто не выживут на Луне. Служба соц.помощи покупает такому бедолаге билет в один конец на ИПД-перевозчик – и вот он уже на нюшной земле. Там ему выплачивается единовременное денежное пособие и выдается десять кислородных карточек; нельзя сказать, что Луна безучастна к своим бывшим жителям.

Но подобное случается крайне редко. Луняне живут обособленно даже друг от друга; но семья, клан никогда не оставляют своего родственника и всегда помогают ему в трудную минуту.

Второе отличие моей мамы перед другими Лунянками заключалось в ее особой профессии. Она была генотолог. Генное развитие зародыша, особенное после вступления в силу печально известного закона Рубикса, стало центром внимания не только самих родителей будущего малыша, но и целого ряда медицинских комиссий и правоохранительных органов.

Моя мама знала генотип всех женщин Яблоневого сектора Малого Пупа. В Малом Пупе, удивительно разросшимся в последнее время, теперь 17 районов. Я жил в Яб Пу, так на лу-русс все называли наш район. По элельке 3 станции от нас к экватору - Ви Пу – Вишневый район, там работала моя мам и наша соседка дама Валериана. Еще 3 – и вы на Чере Пу – Черешневый район, там находятся основные учебные заведения славянской части Лунного планет она. А далеко-далеко к центру, через 16 остановок от Яб Пу находится Косточка. Это центр Малого Пупа. Именно там до сих пор добывают водород и заправляют ИПД-перевозчики.

Обсудить книгу на форуме

Главная : Проза : Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38